Седьмая чаша - Страница 143

К оглавлению

143

— Вам следует лечить глаза. Помните, я говорил, что у меня есть знакомый врач, который проконсультирует вас бесплатно?

Я уже решил, что сам заплачу Гаю. Если я могу сделать это для Билкнэпа, смогу и для нищего Кантрелла.

Некоторое время Кантрелл молча смотрел на меня, а я гадал, что за болезнь столь пагубно сказалась на его зрении.

— Я боюсь, сэр. А вдруг он скажет, что я ослепну? — признался молодой человек.

— Но возможно, он скажет, что вам просто нужны другие очки. Давайте я договорюсь о приеме?

Не ответив на мой вопрос, Кантрелл мотнул головой в сторону окна и угрюмо спросил:

— Долго еще этот человек будет здесь торчать?

— Возможно, некоторое время вам придется потерпеть его общество, — вступил в разговор Харснет. — Должен сообщить вам, что Фрэнсис Локли пропал без вести, а женщина, с которой он сожительствовал, убита. Тот человек, который проник в ваш дом… Это мог быть Локли?

От удивления у Кантрелла открылся рот.

— Нет, — ответил он, — это не мог быть Фрэнсис. Локли — низенький, а тот, кто вломился сюда, был высоким. Годдард тоже был высоким.

— С большой бородавкой на носу, как сообщил мне мастер Шардлейк.

— Да.

— А после того, как ты врезал ему палкой, у него вдобавок ко всему еще и голова разбита, — с одобрением в голосе вставил Барак.

— Не знаю, не знаю! — с неожиданным раздражением воскликнул Кантрелл. — С какой стати вы заявились сюда целой гурьбой и задаете мне все эти вопросы? Я не понимаю, что происходит, и хочу только одного — чтобы меня оставили в покое и больше не приставали.

Харснет посмотрел на бывшего монаха долгим внимательным взглядом.

— Мы только что были у аббата Бенсона, — заговорил он, — и тот рассказал нам про махинации, которыми занимались Годдард с Локли, выдирая зубы у пациентов, находившихся под действием двейла. По его словам, он узнал об этом от вас.

— Почему вы сразу не рассказали мне об этом? — спросил я.

Кантрелл обессиленно плюхнулся на стул.

— Значит, вот почему доктор Годдард решил со мной расправиться? Потому что я его выдал?

— Настоятель Бенсон не сообщил об этом Годдарду, — сказал я. — Но почему вы утаили это от меня?

— Один раз я уже рассказал об этом настоятелю, и много мне это дало? Я всегда подозревал, что доктор Годдард догадывается о том, что я сделал. Он даже намеком не дал мне этого понять, но после того случая стал со мной еще более груб.

Молодой человек глубоко вздохнул.

— Когда пытаешься поступать правильно, из этого обычно не выходит ничего хорошего. Лучше оставить все как есть.

Он поднял на нас свои большие водянистые глаза за толстыми линзами очков.

— Знаете, они ведь забирали зубы не только у пациентов. Среди нищих и уличных торговцев быстро распространилась молва о том, что молодые люди могут получить деньги за то, что у них быстро и безболезненно вырвут зубы.

Мне вдруг невольно вспомнилась молодая привлекательная нищенка, которую я видел накануне.

— Доктор Годдард мог выбрать любого. Меня удивляло, что никто из представителей власти не знал, какой новый источник дохода нашли нищие. Впрочем, чему тут удивляться! Власти вообще не замечают бедняков.

Кантрелл погрузился в молчание, уставившись в грязный пол.

— Мне нужно перемолвиться парой слов с охранником.

Харснет посмотрел на Кантрелла, сочувственно покачал головой и вышел в заднюю дверь. Поговорив с мужчиной во дворе буквально несколько секунд, он вернулся.

— За то время, пока он находится здесь, ничего подозрительного не произошло. Но он недоволен тем, что его не пускают в дом. Ему даже спать приходится в сарае, набитом всяким плотницким инструментом. Почему вы не впускаете его, мастер Кантрелл?

— Я хочу, чтобы меня оставили в покое, — повторил тот.

Я испугался, что он сейчас ударится в слезы, и положил ладонь на руку Харснета. Мы поднялись и вышли из гостиной. В дверях я повернулся и сказал Кантреллу:

— Я поговорю со своим знакомым врачом и попрошу его принять вас.

Он не ответил, понуро сидя на стуле и глядя в пол.

Когда мы оказались на улице, Харснет снова сокрушенно покачал головой.

— Как ужасно пахнет в этом доме! А вы заметили, насколько грязная на нем одежда?

— Да, он находится в скверном состоянии. Бедняга.

— Судя по его виду, он движется в том же направлении, что и Адам Кайт.

— Я помогу ему, если смогу, — пообещал я.

— Вы готовы помогать всем сумасшедшим Лондона, — буркнул Барак. — Так недолго и самому сойти с ума.

— Мастер Шардлейк всего лишь хочет помочь бедолаге, — поддержал меня Харснет.

Он заметил, что я потер руку и невольно сморщился от боли.

— Совсем забыл спросить: как ваша рука?

— Гораздо лучше. Мне только что сняли швы. Надеюсь, что охранник знает свое дело. Не хотелось бы потерять еще и Кантрелла.

Харснет немного удивленно посмотрел на меня, видимо подумав, как и Барак, что я принимаю чрезмерное участие в судьбе молодого Кантрелла.

— Он последний из моих людей и вполне надежен. Если нам понадобится помощь, придется положиться на сэра Томаса Сеймура.

Коронер тяжело вздохнул.

— В конце концов все будет так, как пожелает Господь.

Харснет отправился в свою контору, а мы с Бараком поехали по Стрэнду, направляясь домой. Вечерело, тени становились длиннее.

— Что за дьявольщина происходила в таверне прошлой ночью? — задал вопрос Барак. — Если бы убийцей был Локли и убийство жены являлось частью его плана, он наверняка приберег бы ее напоследок, для седьмой чаши. Зачем ему было обнаруживать себя раньше времени?

143